Источник

Боец с позывным «Старый» из фильма «Киборги», драматично-комедийный Кайдаш, которого никак не поймать, номер «Третий» из антиутопии «Номера» и еще несколько интересных и разных персонажей в кино и сериалах – и всех их сыграл до недавнего времени исключительно театральный актер Виктор Жданов.

Кинослава пришла к нему не сразу и не со сладким привкусом, а с горечью – в 2014 году, после оккупации Донецка, он переехал с семьей в Киев. Начал работать в театре на Левом берегу, а потом ему предложили попробовать себя в кино. И получилось! Актер смеется, что начал снова учиться чему-то новому в 50 лет, – и очень этим доволен.

РАБОТА НАД ФИЛЬМОМ «НОМЕРА» БЫЛА ВОЗВЫШЕННОЙ, ВЕСЕЛОЙ, АЗАРТНОЙ И ОЧЕНЬ ОТВЕТСТВЕННОЙ

- Виктор, вы, можно сказать, внезапно обрели кинопопулярность - долгое время вы работали исключительно в театре, а в кино попали после переезда вашей семьи в Киев из оккупированного Донецка.

- Да. Я долго работал в театре – сначала в Херсоне, а затем в Донецком национальном академическом украинском музыкально-драматическом театре.

- Одна из самых новых кинокартин, снятая при вашем участии – фильм «Номера», который выйдет в украинский прокат 19 ноября. Это антиутопия, которая рассказывает об обществе в заключении, где у людей уже нет имен, только порядковые номера. Наверное, кроме интересного жанра, работа над фильмом была еще и необычной, ведь режиссер и автор сценария физически не присутствовал на съемках – тогда Олег Сенцов еще находился в кремлевском плену. Это как-то сказалось на вашей работе?

- Конечно, сказалось. По-другому и не могло быть, ну как можно в телефонном разговоре, в мессенджерах или в онлайн-общении договориться об определенном кадре из фильма? Мне кажется, очень трудно.

Вообще же работа над фильмом «Номера» была возвышенной, веселой, азартной и очень ответственной за то, что мы делаем.

По моему мнению, Ахтем Сеитаблаев (сорежиссер фильма «Номера» – ред.) – очень талантливый и интересный человек, и если он за что-то берется, то делает это от начала до конца. Он уверен в том, что делает, и заражает этой уверенностью нас. На съемках я познакомился с актерами, которых раньше не знал, поэтому для меня это было лично интересно, и тем, что это такая очень интересная штука – фильм-спектакль.

Сенцов в своих "Номерах" прав - Советский Союз действительно был "зоной"

- В «Номерах» все происходит камерно? На одной локации?

- Там место действия одно – все происходит на спортивной площадке. Такая своего рода зона, и мне кажется, что Олег Сенцов действительно прав в этом – Советский Союз действительно был «зоной». Сейчас, вспоминая советские времена (а тогда я верил во все, что происходило), я понимаю, что это была «зона» – четкая, идеологически направленная, где все было упорядочено и четко расставлено.

- Есть ли существенное отличие в работе в таком камерном формате, если сравнить, например, его с фильмом «Киборги»?

- Однозначно, мне было интересно работать и тогда, и сейчас (над фильмом «Номера» – ред.). Я знаю, для чего я это делаю, я знаю, для чего Ахтем снимал «Киборги», знаю, для чего он снимал «Номера», и знаю, почему он приглашал нас, потому что мы отвечали за все свои действия как на экране, так и вне площадки.

- Номера "Первый", "Второй", "Третий"... и вплоть до «Нуля» – соответствуют иерархии, что первый – кто-то самый главный, а "Ноль" - соответственно, ничто?

"Ноль" - в зависимости от того, с какой стороны его к цифре приставь, будет иметь совершенно противоположное значение

- В принципе, "Первый" - это самый первый. А "Ноль" - с какой стороны его к цифре приставь, он будет иметь другое, совершенно противоположное значение. Вот режиссерам было интересно поразмыслить над этим и разгадать эту историю.

В 50 ЛЕТ МНЕ ПОНРАВИЛОСЬ СНОВА ЧЕМУ-ТО УЧИТЬСЯ! Я И СЕЙЧАС УЧУСЬ

- Вы довольно быстро вошли в наш кинематограф. И этот ваш «бросок» в большое украинское кино произошел с легкой руки режиссера Романа Бондарчука. Он снял вас в фильме «Вулкан», хотя и рассказывал мне в интервью, что планировал снимать в нем только непрофессиональных актеров. На тот момент вы, наверное, и не были профессиональным киноактером, у вас был только театральный опыт?

- Всегда говорю, что в 50 лет мне понравилось снова чему-то учиться! Я и сейчас учусь, и тогда учился (смеется), и мне это нравится!

Для меня это действительно был бросок и неясность, что происходит: я не знал, как это делать, тем более требования у Романа своеобразные, он непростой режиссер. Бондарчук работал в паре с оператором, у которого тоже режиссерское образование, поэтому они что-то там повыдумывали, а тебе приходилось все воплощать в жизнь (смеется).

Иногда это было сложно: дубль, дубль, дубль и еще раз дубль. Пока он не доберется до того, что хочет, – он тебя просто не отпустит с площадки, по 15, 16, 20 дублей бывало.

- Ого! А я как раз хотела спросить, какое количество дублей иногда приходится "пережить" актеру, чтобы режиссер был доволен?

- Много бывает. Вот, была интересная штучка, когда я неудачно прыгнул с баркаса, сиганул в реку Днепр и разорвал себе ногу – напоролся на шкворень. Надо было доплыть до берега, я догребаю, кровь по ноге, мне оказывается скорая медицинская помощь, тут подходит ко мне Роман и говорит: «Витя, надо еще дублик».

Ну, надо дублик, значит, пошли и еще дублик сделали. Понимаете, если ты согласился на эту работу, ты знал, что тебя может ожидать, поэтому давай дубль (смеется).

- Жестко, но профессионально.

- Там были вообще жесткие условия: коварная херсонская степь, лето, жара, ветер, засуха и хуже всего, что там ничего нет – хотя уже и ХХІ век, истребили все! И Роман снимал об этом тоже.

МНЕ БЫЛО ПРОЩЕ "ПРОЖИТЬ" СВОЮ РОЛЬ В "КИБОРГАХ", ПОТОМУ ЧТО МЕНЯ С СЕМЬЕЙ ПРОСТО ВЫБРОСИЛИ ИЗ МЕСТА, ГДЕ МЫ ЖИЛИ

- Если бывают жесткие условия работы физические, то бывает и психологическая сложность? В "Киборгах", наверное, было морально нелегко входить в роль этих воинов, становиться ими, правдиво показывать – что они чувствовали. Но потом зал плакал.

Не было ли вам психологически изнурительно сниматься в фильме на такую тему?

- Мне как-то было даже проще это «прожить» и выполнить, потому что меня и мою семью просто взяли и выбросили из места, где мы жили, работали и что-то имели.

У меня была своя правда, я в нее верю и верил. И «Киборги» определенным образом, с дополнениями Наташи, вывели на экран и мою позицию, и позицию актеров, с которыми я снимался, – всех, кто создавал этот фильм. Мы не только актеры, мы – люди. Такова наша правда по отношению к этой агрессии, к этой войне.

- В фильм «Киборги» вас пригласили или вы сами пришли на пробы?

- Мне позвонила кастинг-директор Ольга Клименко и позвала на кастинг. Я тогда сам ни по каким кастингам, конечно, не ходил, был как в тумане, честно говорю, словно в какой-то прострации. Сейчас уже немножко время прошло, жизнь заполняется ролями и какими-то другими моментами.

Помню, что тогда очень ответственно было, я сильно нервничал, потому что не знал большинство людей, не умел носить форму (во время службы я носил другую форму), не умел носить этот автомат, хотя я с автоматом на «ты» и для меня это не проблема, а тут дали какого-то «коцика». Но было интересно, особенно знакомство с настоящими киборгами, которые были в том аду. Это очень страшная штука... Щемяще вспоминать тот момент, когда я говорил о «саде в сердце», той заначке, которую многие вспоминают. Украина, семья, родина, работа – если она у тебя в сердце, то она у тебя тут (показывает) – в сердце.

Мне нечего придумывать, понимаете? В этом интервью классное то, что я не выдумываю ничего, говорю так, как есть, и для меня такой кайф (улыбается).

ДОЧКА НАЧИТАЛА МОИ АНГЛИЙСКИЕ РЕПЛИКИ НА ДИКТОФОН И Я ВЫУЧИЛ ИХ. ПРАВДА, НАДО МНОЙ СМЕЯЛИСЬ, НО АТМОСФЕРА НА ПЛОЩАДКЕ БЫЛА ПРЕКРАСНОЙ

- У вас есть опыт съемок на иностранном языке – ваш персонаж говорит по-английски в фильме «Захар Беркут». Там вы сыграли роль Хоруна – брата жены Захара Беркута. Как это было? Вы, может, хорошо владеете английским языком?

- Это было страшно и смешно! Был кастинг один, второй, третий, сняли очень классно. Ахтему понравилось, и тут он говорит: «Надо играть на английском». Я ему говорю: «Не знаю». Он: «Значит, не получишь роль. Выучишь английский тогда».

Мне дочка начитала мои английские реплики на диктофон и я выучил их (смеется). Правда, надо мной смеялись, но атмосфера на площадке с этими американскими актерами, честно вам скажу, была прекрасной! С некоторыми российскими актерами было гораздо хреновее, когда приезжает кто-то из них и начинает: «Я звезда, а ты никто». А от этих людей чувствовалась поддержка, ты для них, оказывается, такой же актер, ну немножко не владеешь языком. Честно скажу, я даже не ожидал.

Актер Роберт Патрик –юморной и шкодный, при том, что может сохранять очень серьезную фактуру

У меня там было немного моментов, три-четыре съемочных дня, но такая замечательная атмосфера, приятные люди, которые четко знают свою работу. Я получал удовольствие от всего: от того, что в поле стоишь и над тобой луна и звезды, и этот Миша (Михаил Корженивский – ред.), который что не скажешь слово, он песню поет. И мы идем с ним по полю и поем песни – это просто кайф. И даже когда лежишь с топором в спине – все равно, балдеж постоять рядом с такими актерами.

Роберт Патрик (исполнитель роли Захара Беркута – ред.) вообще удивительный человек, он очень юморной, шкодный, при всем при том, что может сохранять очень серьезную фактуру.

- Интересно у вас там на площадке было!

- Ну, а как без этого. Без этого скучно, неинтересно.

- Я очень хочу вам процитировать слова известного театрального критика Олега Вергелиса, который написал о вас, мне кажется – очень глубоко: «... он оказался солдатом, который пахнет настоящим порохом, реальным, а не разукрашенной жизнью. Мужчиной, который не сторонится соленого словца, поскольку знает, что жизнь - не сахар. <...> Его сегодняшний взлет и востребованность - это не только парадокс времени и не случайный дар творческой судьбы, но еще и история нашего постоянного дефицита на настоящего мужчину - в театре, в кино. Дефицита на трезвую коренастую фигуру мудреца и защитника, которую не собьет с ног ни хмель, ни военное тяжелое время, ни иные невзгоды».

- Ничего себе! Я очень благодарен за такие слова... Это дорогого стоит, но вроде как-то с авансом, это очень ответственная для меня штука.

- Видите, вы - "коренастая фигура, которую не собьет с ног хмель". Но ведь вам таки пришлось сыграть фигуру, которую хмель с ног сбил - это Омелько Кайдаш в сериале «Поймать Кайдаша».

- Ну, я и сам, как человек, люблю выпить чего-нибудь, но смотря с кем, смотря где и смотря что.

ПОДХОДИТ КО МНЕ РЕЖИССЕР И ГОВОРИТ: «ВИТЯ, НУ НЕ НАСТОЛЬКО ЖЕ ПЬЯНЫЙ! ДАВАЙ НЕМНОЖКО МЕНЬШЕ, ТЫ ЧТО-ТО УСУГУБИЛ»

- Вы, наверное, Наташу Ворожбит очень впечатлили в "Киборгах", ведь она тоже хотела снимать только неизвестных актеров, а вы на тот момент уже "засветились"?

- Да, Наташу я немножко переубедил (улыбается). А вот что касается любви к выпивке, то я вспомнил свой первый съемочный день в «Кайдашах», когда я там по сценарию – просто бухой. Начали снимать, я же выхожу на «полусогнутых», иду вдоль забора, бреду по улице. Сделали этот дублик, Саша (режиссер-постановщик – Александр Тименко – ред.) подходит ко мне, говорит: «Витя, ну не настолько же пьяный! Давай немножко меньше, ты что-то усугубил». Очень мне сложно с этими «алкашами», они тяжелые штучки.

- А в чем сложность?

- Степень алкоголизма бывает разная. Сейчас немного отвлекусь от «Кайдашей» и расскажу, как я пришел на пробы пьяницы в псевдоисторический комедийный экшн-сериал «Козаки. Абсолютно лживая история». Пришел и спрашиваю у режиссера: «А почему он пьет?». «Ну, он просто пьет». Говорю: «Так не бывает, чтобы человек просто пил».

- Как вы глубоко подходите! То есть, вам надо еще и понимать, почему человек пьет, чтобы его сыграть правдиво?

- Подождите, а как по-другому? Вы, когда смотрите на человека, задумываетесь над тем, почему он так делает, что его к этому побуждает? Так же и эта штука. Честно говорю, что с Кайдашом были тяжелые моменты: степень опьянения, его поведение, когда к нему «белочка» приходит. Оно сейчас смешно, а на съемках нелегко было.

Мне не интересно какие-то болячки играть, а вот игровые моменты с юмором – очень нравится!

- Но мы верили вам. Как верили киборгу "Старому", так поверили и пьянчуге Кайдашу.

- Спасибо. Мне интересно, это моя работа и она мне интересна. Мне не интересно разве что какие-то болячки играть. А вот такие игровые моменты, да если они еще и с юмором, это вообще!

КАЙДАШ - ДРАМАТИЧНЫЙ ДЯДЬКА. НО ЕСЛИ ТЕБЕ ТОЛЬКО ДРАМУ В ГЛАЗА «ВТЮХИВАТЬ» ВСЕ ВРЕМЯ, ТО СТАНЕТ НЕИНТЕРЕСНО

- А все же, вам больше нравятся роли с юмором или серьезные? Вы за баланс? Даже ваш Кайдаш – вроде и немного комедийный, но и серьезный одновременно.

- Он драматичный дядька. Но если тебе только драму в глаза «втюхивать» все время, то станет неинтересно. А когда герой тебя качает туда-сюда, когда есть такие качели, когда есть плюс-минус – это интересно, потому что и сама жизнь у нас непредсказуемая. Да и поступки наши человеческие тоже – мы ведь непредсказуемы в жизни. Сценарий был четко написан Наташей, но как-то так интересно, что хотелось еще дополнять.

- Она разрешала актерам импровизацию?

- Ну, конечно! Мы за это ей очень благодарны. И за эти подбрасывания жизненных моментов, которые были: кто-то где-то видел, кто-то где-то слышал. И мои какие-то примеры там есть.

Ведь наши образы сборные - собраны со всех и отовсюду: и с Полтавщины, и с Черниговщины, с Херсонщины, с Одесщины, из Львова, из Франковска. И это очень приятно, что этот небольшой сериальчик произвел такое большое впечатление. И все актеры, которые в нем снялись, показали людей. Это очень классно. Значит, он человечный, он наш. В нем есть смысл.

- Знаю, что вы недавно снялись в драматическом сериале-эпопее «И будут люди», а также в сериале «Сага», который охватывает 100 лет истории украинского народа. Сейчас где-то еще снимаетесь?

- Там были небольшие роли. Я еще не видел, честно скажу, ни «И будут люди», ни «Сагу», потому что как раз снимался в Одессе у Вилена Захаровича Новака в фильме «Теперь я турок, не козак...». Все время туда-сюда: Киев – Одесса, Одесса – Киев. Немножко сложновато было. Но вот позвонили и сказали, что очень нормальные работы. Приятно, что физиономия одна и та же, а люди разные.

- Разные. Действительно разные. Как вам так удается.

- Так ведь персонажи и написаны по-разному!

- Конечно, роли написаны по-разному, но ведь бывают актеры, которые везде одинаковы. Прекрасные и красивые внешне, хорошо говорят, но во всех фильмах играют самих себя.

Мне водяной, леший интересны, какая-то нечисть или грязный человек: хочется понять, почему он такой?

- Честно говоря, я, пожалуй, очень благодарен Богу, судьбе и родителям, Царствие Небесное, что я такой. Меня как-то в молодости бросили в сказку, где такой голубой герой. У меня еще тогда были желтые волосы, ну прямо Иванко – белая вышиванка. Но мне такие не нравятся. С удовольствием хочу что-то найти, но роль насколько так выписана, что он только стоит и все – берет красотой. Ну, а если красивого нет, тогда сложно. Если ты красавец, ты себя чувствуешь, как красавец, – и соответственно, себя так ведешь. Фигура, фактура - это классно. Я не могу такое делать. Мне водяной, леший какой-то - такие интересны, какая-то нечисть, или какой-то грязный человек, но мне хочется понять, почему он такой?

В качестве примера приведу реплику из спектакля "Последняя женщина Дона Хуана", я играл роль Исполнителя, который приходит к Дону Хуану убить его. Так вот он говорит о себе: «Да, роль неприятная, но другой мне никто не предлагал». Есть в этом какая-то такая штука, понимаете. Мне нравится играть в военных фильмах, роль какого-то предателя, куркуля...

- То есть, вам нравится играть отрицательных героев?

Актер должен быть адвокатом своей роли, он должен ее отстаивать

- А почему вы так говорите, что он отрицательный персонаж? Он отстаивает свою правду. У него своя правда. Мы ведь, когда изучаем актерское мастерство, учим, что актер должен быть адвокатом своей роли, он должен ее отстаивать. Вот передо мной судья-режиссер, который меня валит, говорит, что я плохой, – а я говорю, что хороший. Я должен отстоять своего героя, по-другому никак. И если ты уверенно можешь отстоять свой персонаж, тогда он тебе удастся. А если там немножко есть недосказанность, то и роль прихрамывает. Видно это.

ЖЕНА ПОШЛА В ТЕАТР ФРАНКО, Я – В ЛЕВЫЙ БЕРЕГ. ДЛЯ МЕНЯ ЭТО ТЕАТР С ЖИВЫМИ ЛЮДЬМИ

- Теперь о театре... Все же он занимает огромное место в вашей жизни. Ваша жена и дочь – тоже актрисы. Я хочу передать большое привет Елене Хохлаткиной, народной артистке, которая сейчас работает в Национальном театре имени Франко, благодарю за ее прекрасные роли в «Круме», «Лимеривне», «Дорогой Памеле».

Ваша дочь Оксана Жданова работает вместе с вами в Театре на Левом берегу. Это такая очень театральная у вас семья.

- Она была бы еще театральнее, если бы сын еще в актеры пошел (смеется).

- А сын что, напрочь "предал" профессию или все-таки где-то возле нее остался?

- Нет, не совсем предал. Павел хотел 3 года назад поступать на курс Дмитрия Михайловича Богомазова, но в последний момент сказал «нет». Это все происходило на "Киборгах", и я начал выспрашивать у ребят, в частности, у оператора-постановщика Юры Короля об их профессиях, и как-то сыну подсказал. Он пошел на оператора и сейчас учится, уже 3-й курс.

- Будет потом снимать вас.

- Пока делает фото-, кинопробы. Но я бы не сказал, что он предал театр. Он очень театральный человек.

- То, что вы с женой работаете в разных театрах...

- ...это очень классно! (Смеется). Она пошла туда, я - в Левый берег. Для меня это был театр с живыми людьми. Я давно за ним следил и любил его. Мне очень повезло, и я благодарен Эдуарду Марковичу Митницкому, Царствие Небесное, что меня взял в труппу.

- Вы туда пришли еще в 2014-м году? Сейчас у вас там три спектакля: «Корсиканка», «Три сестры», «Альбатросы».

- Меня недавно ввели в «Корсиканку». Вот в октябре у меня была премьера. Первый день был такой себе, но второй – ничего, мне самому понравилось. Когда работаешь с такими любимыми людьми, которых обожаешь и как актеров, то все складывается, все получается.

Карантин, конечно, немножко подгаживает всем, потому что меньше работы. Очень неприятная штука для театра.

"Альбатросы" - это постановка Стаса Жиркова. Маленькая новелочка, которая идет 25 минут, но ее отмечают как сильную театральную работу.

О моих работах в кино пишут, а о театральных – не очень. Вот "Альбатросы" немножко могу поставить в зачет, а больше такого громкого нет. Ну, что-то делаешь, может, делаешь и правильно, но все равно хочется, чтобы тебя заметили. А зачем тогда работать?

ЧЕСТНО ГОВОРЯ, Я ПЕРЕСТАЛ СКУЧАТЬ ПО ПРЕЖНИМ РОЛЯМ. Я ПРОСТО ВСПОМИНАЮ КАКИЕ-ТО СЛОВЕСНЫЕ МОМЕНТЫ ИЗ НИХ

- То есть, хочется и в театре немножко большей реализации, родной он вам?

- Я не замахиваюсь на какое-то большое признание. У меня есть свой возраст, есть свое то, что на лице, то, чего нет сверху на затылке, есть мои физические свойства. Я это четко понимаю. Сейчас пришли молодые режиссеры, которые что-то создают, что-то переиначивает, что-то кому-то хотят доказать, они могут и это, и это, и это, но я не вписываюсь в этот график... Вот, пригодился в «Альбатросах», и я благодарен за это.

- А скажите, остались роли в Донецком театре, по которым вы скучаете?

- Честно говоря, я перестал скучать. Я просто вспоминаю какие-то словесные моменты из них. Допустим, свою роль Бендера в постановке Шулакова Виктора Александровича: «Что за бред, осложненный маниакально-депрессивными психоипохондриками, который будоражит и нарушает нервно-паранормальное состояние етих бедственно нежных женщин». Или очень хорошую фразу моего Аметистова из «Зойчиной квартиры»: «Продаваться нужно весело».

Я бы не сказал, что скучаю: где я, а где тот театр? Где тот херсонский театр, в котором я Богдана Хмельницкого в 28 лет играл? Буду ли я рассказывать, что я был назначен на роль д'Артаньяна, кто мне поверит? Или что я умею петь? Это было в молодости и скучать по тому, что было, я не хочу.

- Значит, будем ждать ваших новых ролей и с удовольствием их обсуждать.

- Это гораздо интереснее (улыбается).

- Я вас благодарю за такой откровенный разговор. Будем ждать украинскую премьеру фильма «Номера» 19 ноября и ходить на ваши спектакли в театр на Левом берегу Днепра.

- Спасибо, мне самому очень хочется «Номера» посмотреть. А в театр приглашаю, приходите, пожалуйста.

Любовь Базив. Киев

November 19, 2020 11:34 PM